НЕКОТОРЫЕ АСПЕКТЫ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ РАСТОРЖЕНИЯ БРАКА

Все проблемы, касающиеся создания, функционирования и распада семьи, включая, разумеется, и правовые проблемы, всегда были, есть и будут особо актуальными, поскольку брак и семья представляют собой непреходящие ценности, являющиеся неотъемлемой частью человеческой цивилизации в целом. Неслучайно принцип государственной охраны, поддержки и защиты семьи возведен в ранг основополагающего конституционного принципа и является частью основ конституционного строя [1].
Обновление российского законодательства о разводе и постоянно изменяющаяся богатая и разнообразная судебная практика, требуют регулярного системного анализа, поскольку в процессе правоприменительной деятельности возникают новые, нерешенные проблемы. Внимательного изучения, обобщения и анализа требует нормотворческий и правоприменительный опыт зарубежных стран, что в конечном итоге послужит дальнейшему совершенствованию законодательства РФ о расторжении брака и практики его применения.
Актуальная в настоящее время проблема укрепления семьи и брака может быть разрешена, в том числе, посредством совершенствования бракоразводного законодательства. Ведь полная, практически ничем не ограниченная свобода расторжения брака не способствует стабильности социального института брака, и, более того, легкость расторжения брака все больше приходит в абсолютное противоречие с задачей упрочения института семьи.
Сегодня в некоторых зарубежных странах допускается расторжение брака при жизни супругов только при наличии определенных оснований, при этом процедура расторжения брака слишком сложная. Возможны ситуации, когда фактический распад семьи не может быть юридически оформлен ввиду отсутствия законных условий. Однако все-таки положения института расторжения брака большинства современных государств обусловливаются приоритетом личных прав и свобод человека: «…отношения, возникающие в браке, по сути своей таковы, что так же, как никто не может заставить вступить в них, точно так же никому, кроме самих супругов, на дано право решать, продолжить их или прекратить»[2]. Руководствуются при этом международно-правовыми актами, в число которых входят Всеобщая декларация прав человека 1948 г. [3], Конвенция о согласии на вступление в брак, брачном возрасте и регистрации брака 1962 г. [4], Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах 1966 г. [5] и др. Хотелось бы заметить, что именно практически неограниченная свобода расторжения брака превратила его из пожизненного союза во временное сожительство.
Действующее на сегодняшний день в России законодательство в качестве общего порядка развода называет административный — расторжение брака производится в органах загса (ст. 18 Семейного кодекса РФ [6]). Судебный порядок назван законодателем специальным. Вообще, Россия является одной из немногих стран, где допустим внесудебный порядок развода, большинство государств устанавливают только судебный порядок расторжения брака. Развод в органах загса осуществляется без выяснения причин распада семьи, без примирительных мер к супругам и т.п.
Предлагаем законодательно закрепить следующие положения, которые, на наш взгляд, будут способствовать укреплению института семьи.
На наш взгляд, закрепление судебного порядка расторжения брака как обязательного будет способствовать всемерной охране прав и законных интересов супругов и их несовершеннолетних детей. Исключительно судебный порядок должен применяться при расторжении брака, как по взаимному заявлению обоих супругов, так и по заявлению одного из них. Сохранение административного порядка расторжения брака недопустимо. Такой вывод можно сделать из роли государства в расторжении брака, поскольку все-таки государству не следует ограничиваться только констатацией факта непоправимого распада семьи, а необходимо сгладить, насколько это возможно, негативные последствия прекращения брака по этому основанию, что является компетенцией суда и не входит в полномочия административных органов — органов загса. Обязательным участником бракоразводного процесса должен быть семейный психолог.
Кроме того, в обязательном порядке, именно одновременно с требованием о расторжении брака, необходимо решить имущественные последствия развода: вопросы раздела совместно нажитого имущества и содержания нетрудоспособного нуждающегося супруга, подготовить соглашение о детях и об имуществе, которые подлежат утверждению, при условии, что эти соглашения не нарушают прав и законных интересов детей и одного из супругов. В связи с принятием Федерального закона от 27 июля 2010 г. N 193-ФЗ «Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедуре медиации)» [7] в отечественной правовой системе реально созданы условия для применения досудебной и внесудебной формы разрешения конфликтов — медиации. Обращение к медиации может помочь снять определенную нагрузку с судей, предоставить сторонам правового спора более гибкий, быстрый и конфиденциальный инструмент урегулирования конфликта [8].
При взаимном согласии супругов на расторжение брака и отсутствии у них общих несовершеннолетних детей целесообразно определение упрощенной процедуры расторжения брака, которая сводилась бы к утверждению судом представленного супругами соглашения об имуществе и алиментах, в случае, если один из супругов имеет право на их получение от другого супруга.
Итак, ст. 18 СК РФ «Порядок расторжения брака» следует изложить в следующей редакции: «Расторжение брака производится в судебном порядке по взаимному заявлению обоих супругов или по заявлению одного из супругов». В связи с упразднением административного порядка расторжения брака исключить ст. 19 — 20 СК РФ. С закреплением единственно возможного порядка расторжения брака — судебного необходимо внести соответствующие изменения в ст. 21 — 25 СК РФ.
Статья 17 СК РФ, ограничивающая право мужа на предъявление требования о расторжении брака во время беременности жены и в течение года после рождения ребенка, вступает в противоречие со ст. 3 ГПК РФ, которая гласит, что заинтересованное лицо вправе в порядке, установленном законодательством о гражданском производстве, обратиться в суд за защитой нарушенных либо оспариваемых прав, свобод или законных интересов, и, кроме того, со ст. 46 Конституции РФ, гарантирующей каждому гражданину РФ судебную защиту его прав. Относительно ст. 17 СК РФ понятна позиция законодателя, который ограждает беременную женщину или кормящую мать от возможных волнений, связанных с бракоразводным процессом, но норма права не защитит женщину от волнений, связанных с уходом мужа из семьи, так как заставить насильно продолжать супружеские отношения невозможно. Статья 17 СК РФ не делает никаких исключений даже для тех случаев, когда налицо злоупотребление правом со стороны женщины. Суд не принимает исковое заявление от мужа в том случае, когда к заявлению прилагаются доказательства, свидетельствующие о том, что супруг бесплоден и жена знает об этом, и в подобном случае сделать ничего нельзя: право супруга на обращение в суд ограничено сроком в один год, а на практике этот срок может быть больше на усмотрение жены, если она захочет родить следом еще одного ребенка, а может быть и не одного. Практика подсказывает, что ст. 17 СК РФ следует изменить, учитывая сформулированное предложение о единой форме развода: «Муж не имеет права без согласия жены во время беременности жены и в течение года после рождения ребенка на развод в органах записи актов гражданского состояния. Производство по делу о расторжении брака будет приостановлено во время беременности жены и до исполнения общему ребенку одного года, за исключением случаев, когда суду будут представлены доказательства, свидетельствующие о факте беременности не от мужа».
Запрет на расторжение брака по иску мужа в период беременности жены и первого года рождения ею ребенка направлен на охрану прав женщины и ее ребенка. Однако почему законодатель ограничивает право мужа на развод только в период первого года рождения ребенка? Ведь с взрослением ребенка все осложняется и ребенок еще более нуждается в заботе со стороны обоих родителей, да и родителям необходима взаимная поддержка в вопросах воспитания, что в большинстве случаев становится затруднительным после развода. Право, содержащее подобные запреты, устанавливает и более длительные сроки, например, Кодекс о браке и семье Республики Беларусь [9] определяет этот срок тремя годами, Германское гражданское уложение [10] вообще предоставляет суду право отказать в иске о расторжении брака исходя из интересов несовершеннолетних детей («оговорка о несправедливости»). В Великобритании развод может быть запрещен судом, если, по мнению суда, расторжение брака может привести к существенным материальным трудностям супруга-истца или несовершеннолетних детей в этой семье [11]. Представляется несправедливым сохранение ограничения права мужа на расторжение брака при доказанности беременности жены и происхождении ребенка от другого мужчины, а также вряд ли обоснованно ограничение права на развод при рождении мертвого ребенка или в случае смерти ребенка до достижения им одного года. В связи с изложенным выше, на наш взгляд, целесообразно ст. 17 СК РФ изложить в следующей редакции: «Муж не имеет права без согласия жены возбуждать дело о расторжении брака во время ее беременности и в течение года после рождения общего ребенка. Ограничение прекращается в случае рождения ребенка мертвым или смерти до достижения им возраста одного года».
Далее, представляется необходимым ввести принцип виновного поведения супруга. Установление данного принципа бракоразводного законодательства позволит добросовестному супругу требовать определенной компенсации при расторжении брака. Кроме того, виновный супруг абсолютно лишается возможности на получение содержания от другого супруга.
Особое внимание стоит уделить при этом положению п.3 ст.15 СК и установить наряду с другими принципами виновного поведения намеренное сокрытие одним из лиц, вступающих брак, от другого лица наличие венерической болезни или ВИЧ-инфекции. Вполне очевидным, на наш взгляд, является то обстоятельство, что осведомленность о состоянии здоровья партнера, скрывшего при вступлении в брак наличие у него тяжелой патологии, влекущей вероятность рождения отягощенного ею же потомства, неспособность к деторождению, наличие туберкулеза, диабета, гемофилии и ряда иных заболеваний, может существенно повлиять на формирование воли другого партнера при вступлении в брак и, как следствие, на стабильность брака.
В результате складывается парадоксальная ситуация: любая сделка, даже близко не сравнимая по своей значимости с браком, заключенная под влиянием принуждения или обмана, может быть признана недействительной с наступлением ответственности недобросовестного контрагента. Супруг же, скрывший наличие у него туберкулеза, алкоголизма, неспособности к деторождению или иной патологии, ответственности не несет. Брак с ним может быть расторгнут в общем порядке.
Ст. 15 Семейного кодекса предусматривает возможность бесплатного медицинского обследования лиц, вступающих в брак, а также их консультирования по медико-генетическим вопросам и вопросам планирования семьи. Однако, из смысла ст. 41 Конституции РФ и ст. 14 Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан [12] следует, что медицинские услуги по проведению обследования и консультаций могут предоставляться лицам, вступающим в брак, также и учреждениями частной системы здравоохранения, но не безвозмездно, а за плату. Не определен также объем проводимых исследований. В совокупности эти обстоятельства приводят к тому, что медицинское обследование лиц, вступающих в брак, носит на сегодняшний день сугубо добровольный характер и не является решающим фактором при принятии решения о вступлении в брак.
Если сокрытие одним из супругов факта наличия у него ВИЧ-инфекции или венерического заболевания хотя бы рассматривается СК РФ в качестве основания для признания брака недействительным, то иным тяжелым формам патологии, влекущим вероятность рождения у супругов отягощенного ею потомства, неспособности иметь детей вовсе, наличию туберкулеза, эпилепсии, диабета не уделяется абсолютно никакого юридического внимания. В этом отношении усматривается несовершенство редакции ст. 15 СК РФ. В связи с этим, на наш взгляд, назрела необходимость внесения соответствующих коррекционных дополнений в действующее семейное законодательство с целью не только нормативного гарантирования биологической защиты брака, но и предупреждения заключения «неблагоприятных» браков с точки зрения генетики.
Установка в законе обязательности добрачного обследования ни в коей мере не ущемит правосубъективности граждан, но обеспечит возможность предусмотреть негативные последствия брака в связи с состоянием здоровья избранника.
Это лишь, на наш взгляд, некоторые актуальные вопросы, которые не исчерпывают многообразия проблематики института прекращения брака.

ЛИТЕРАТУРА
1. «Конституция Российской Федерации» (принята всенародным голосованием
12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 N 6-ФКЗ, от 30.12.2008 N 7-ФКЗ, от 05.02.2014 N 2-ФКЗ, от 21.07.2014 N 11-ФКЗ) ст.7
2. Антокольская М.В. Семейное право. М., 1996. С. 136.
3. «Всеобщая декларация прав человека» (принята Генеральной Ассамблеей ООН
10.12.1948)
4. Конвенция о согласии на вступление в брак, брачном возрасте и регистрации браков
(Нью-Йорк, 10 декабря 1962 г.)
5. Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах. Принят резолюцией 2200 А (XXI) Генеральной Ассамблеи от 16 декабря 1966 года
6. «Семейный кодекс Российской Федерации» от 29.12.1995 N 223-ФЗ (ред. от 30.12.2015)
7. Федеральный закон от 27.07.2010 N 193-ФЗ (ред. от 23.07.2013) «Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедуре медиации)» (с изм. и доп., вступающими в силу с 01.09.2013)
8. Добролюбова Е.А. Медиация в системе способов защиты прав предпринимателей: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2012. С. 3.
9. Кодекс Республики Беларусь о браке и семье 9 июля 1999 г. № 278-З. Принят Палатой представителей 3 июня 1999 года. Одобрен Советом Республики 24 июня 1999 года
10. Гражданское уложение Германии : Вводный закон к Гражданскому уложению Bürgerliches Gesetzbuch Deutschlands mit Einführungsgesetz ; пер. с нем. / [В. Бергманн, введ., сост.]; науч. ред. Т.Ф. Яковлева. – 4-е изд., перераб. (Серия «Германские и европейские законы» ; Книга 1) 2015 г.
11. Семейное право Российской Федерации и иностранных государств. Основные
институты / Под ред. В.В. Залесского. М., 2012. С. 123.
12. Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»
(с изменениями на 29 декабря 2015 года) (редакция, действующая с 1 января 2016 года)